Франция крестилась немножко пораньше, чем Русь - это произошло при короле Хлодвиге Хильдериковиче в 496-м году, под воздействием его жены Хродехильды Хильпериковны (да, собственно, и Франция существует примерно с тех же времён, когда тот же самый Хлодвиг, будучи ещё язычником, после пятилетней осады взял Париж и провозгласил его столицей Государства Франков). Хлодвиг, в отличие от князя Владимира - Красна Солнышка (и своей жены, более известной как Святая Клотильда), святым не стал, поскольку отличался уж каким-то совсем злонамеренным нравом и только и делал, что убивал своих подданных, а если выпадал случай, то и соседей-королей, по большей части - своих близких родственников, среди коих были, например, Хлодерих, Хундобад, Ходегизель и Харарих. Когда и сам Хлодвиг умер, его королевство было разделено между сыновьями Хлодомиром, Хильдебертом и Хлотаром. Просто удивительное пристрастие существовало в те времена к именам на "Х", как будто никаких других букв не существует - ни "Ё", ни "П", ни уж "Б" на худой конец!
Париж достался Хильдеберту. Хлодомир вскоре погиб, и Хильдеберт с Хлотаром поделили его земли, попутно поубивав его детей, из которых чудом спасся только один - Хлодоальд. Именно он и был тем самым упоминавшимся ранее учеником Святого Северина. Но это, собственно, к делу не относится, а нам более интересно то, что Хильдеберт воевал с Королевством Вестготов (то, что нынче называется Испанией) и, помимо прочих трофеев, захватил в Сарагосе весьма почитаемую святыню - тунику Святого Викентия. Эту самую тунику он, в знак своего могущества, приказал прибить к воротам Парижа, что, конечно, не способствовало сохранности реликвии. Епископом Парижа тогда был Герман (подозреваю даже, что Херман, хотя, может, у священников эта мода на букву "Х" не была так распространена). Он предложил поместить святыню в церковь Святого Викентия, однако этому воспротивился король, больно уж она была захудалая и неказистая. Компромисс был найден следующим образом - будет построено одноимённое новое сооружение, подобающее священной реликвии. Чтобы благочестивые паломники не запутались, к какому именно Викентию им надо идти, новая церковь вскоре получила название Святого-Викентия-в-Полях (она и действительно находилась за городской чертой). Вскоре церковь стала центром огромного аббатства, в нём был похоронен и Хильдеберт, и несколько других королей династии Меровингов (в частности, Хильперик и Хлотар II). Когда там же упокоился и епископ Герман, аббатство было переименовано в Святого-Германа-в-Полях (l'Abbaye de Saint-Germain-des-Près), и весь район, где оно находилось, получил такое же название - Сен-Жермен-де-Пре.
Первая из достопримечательностей, которую мы желали посмотреть в этом квартале - малопристойный памятник Пикассо на площади Красного Креста. Сделать это нам не удалось по причине реставрации оного. Что ж - пришлось начать своё знакомство с Сен-Жерменом с фонтана "Четыре Епископа", построенного по указанию нашего любимого префекта Рамбюто архитектором Висконти в 40-х годах XIX-го века. Епископов этих, живших при Людовике XIV, зовут Боссюэ, Фенелон, Флешье и Массийон, но это мало кто знает, а если и знает, то нипочём не сможет внятно объяснить, чем же именно эти великие мужи прославили себя в веках.
Париж достался Хильдеберту. Хлодомир вскоре погиб, и Хильдеберт с Хлотаром поделили его земли, попутно поубивав его детей, из которых чудом спасся только один - Хлодоальд. Именно он и был тем самым упоминавшимся ранее учеником Святого Северина. Но это, собственно, к делу не относится, а нам более интересно то, что Хильдеберт воевал с Королевством Вестготов (то, что нынче называется Испанией) и, помимо прочих трофеев, захватил в Сарагосе весьма почитаемую святыню - тунику Святого Викентия. Эту самую тунику он, в знак своего могущества, приказал прибить к воротам Парижа, что, конечно, не способствовало сохранности реликвии. Епископом Парижа тогда был Герман (подозреваю даже, что Херман, хотя, может, у священников эта мода на букву "Х" не была так распространена). Он предложил поместить святыню в церковь Святого Викентия, однако этому воспротивился король, больно уж она была захудалая и неказистая. Компромисс был найден следующим образом - будет построено одноимённое новое сооружение, подобающее священной реликвии. Чтобы благочестивые паломники не запутались, к какому именно Викентию им надо идти, новая церковь вскоре получила название Святого-Викентия-в-Полях (она и действительно находилась за городской чертой). Вскоре церковь стала центром огромного аббатства, в нём был похоронен и Хильдеберт, и несколько других королей династии Меровингов (в частности, Хильперик и Хлотар II). Когда там же упокоился и епископ Герман, аббатство было переименовано в Святого-Германа-в-Полях (l'Abbaye de Saint-Germain-des-Près), и весь район, где оно находилось, получил такое же название - Сен-Жермен-де-Пре.
Первая из достопримечательностей, которую мы желали посмотреть в этом квартале - малопристойный памятник Пикассо на площади Красного Креста. Сделать это нам не удалось по причине реставрации оного. Что ж - пришлось начать своё знакомство с Сен-Жерменом с фонтана "Четыре Епископа", построенного по указанию нашего любимого префекта Рамбюто архитектором Висконти в 40-х годах XIX-го века. Епископов этих, живших при Людовике XIV, зовут Боссюэ, Фенелон, Флешье и Массийон, но это мало кто знает, а если и знает, то нипочём не сможет внятно объяснить, чем же именно эти великие мужи прославили себя в веках.
Этот фонтан как-то сразу невзлюбили. Во-первых, он, как утверждалось, непоправимо обезобразил прекрасные виды, которые тут будто бы когда-то располагались, во-вторых, на нём изображён чёрт знает кто (иногда про этих епископов и вовсе не упоминают, а называют его "Четыре стороны света" - это какая-то заковыристая игра слов, поскольку якобы на французском того времени это звучало как "Четверо, но не кардиналы"), в-третьих, вид львов если что и символизирует, то только извечную неприязнь представителей семейства кошачьих к поливанию их филейных частей холодной водой. Что до моего мнения, то вполне себе благопристойное сооружение, единственное - бассейн этого фонтана весь наполнен пеной, как будто туда напустили шампуня, как это любят делать озорники перед Казанским собором.
Возможно, что этот фонтан прибрали бы в какой-нибудь рабочий пригород, а то и вовсе сломали, но Висконти выиграл конкурс на проектирование гробницы Наполеона, стал тут же мэтром и классиком, а его фонтан в одночасье приобрёл статус бессмертного творения вдохновенного маэстро.
Иногда этот фонтан именуют также фонтаном Сен-Сюльпис, поскольку он находится на площади Сен-Сюльпис. В свою очередь площадь получила своё название от находящейся на ней церкви Святого Сульпиция (Сульпиций Благочестивый тоже был епископом, жившим в VII веке). В Париже пара-тройка церквей именуются "самыми большими", а уж "вторых по величине" наберётся с дюжину - среди них и церковь Сен-Сюльпис с её 113 метрами длины, 58 - ширины и 34 - высоты. Но интересна она в первую очередь не своими размерами. Начнём с того, что строили её, как утверждает Википедия, очень долго, около 140 лет, начав в 1646-м и закончив в 1732-м. Не знаю, как у этих людей с историей, но с арифметикой точно нелады! Русские википедики пошли ещё дальше, прибавив к вышеизложенному, что немедленно после окончания строительства, в 1870-м, одна из башен была сильно повреждена пруссаками. Видимо, её так и ремонтируют до сих пор.
По причине ремонтных работ трудно оценить фасад работы архитектора Сервандони, но, как отмечают очевидцы, благодаря ему Сен-Сюльпис смело можно назвать самой нелепой церковью Парижа. Не знаю уж, какими каламбурными соображениями руководствовались отцы города, но они дали имя Сервандони проходившей рядом бывшей улице Могильщиков. Именно на улице Сервандони жил, по утверждению Дюма, д'Артаньян. Если у каких-нибудь скептиков и возникнет вопрос, как мог бравый гасконец жить на улице, названной в честь человека, родившегося после его смерти, то Дюма нимало не заморачивался подобными мелочами - тот же д'Артаньян, по его мнению, принимал активное участие в осаде Ля Рошели, когда ему должно было быть около 12 лет. Впрочем, наш Гайдар в 14 полком командовал! Кстати сказать, на находящейся по другую сторону от Сен-Сюльписа улице Старой Голубятни жили Портос и де Тревиль, да и Атос с Арамисом квартировали не слишком далеко от своих коллег.
До самого недавнего времени Сен-Сюльпис был известен, помимо того, что здесь крестили маркиза де Сада, настенной росписью Делакруа (она в первой капелле справа). Ну что тут сказать... Я, честно говоря, не очень люблю этого живописца - мне кажется, что живи он сейчас, его бы взяли сценографом для боевиков с ван Даммом и Сталлоне. Очень у него как-то всего много. Хотя, если его смотреть не в музее, а в тёмном соборе, то особо глаз не режет (и, надо прибавить, не шибко отличается от росписи соседних капелл, работы каких-то безвестных богомазов).
Около Сен-Сюльписа любили собираться сюрреалисты - видимо, это сооружение как-то примиряло их измученные абсентом и прочими интересными химикалиями души с окружающим миром. Среди них был и Жан Кокто, более известный широкой публике как любовник лучшего Фантомаса Вселенной - Жана Маре. Именно благодаря Кокто Сен-Сюльпис приобрёл свою нынешнюю общемировую, хотя и несколько сомнительную, славу. К сожалению, я не могу проиллюстрировать дальнейшее повествование фотографиями - было, как и многие на это сетуют, очень темно. Вообще, более-менее качественных любительских фотографий интерьеров Сен-Сюльписа по этой причине практически нет.
До самого недавнего времени Сен-Сюльпис был известен, помимо того, что здесь крестили маркиза де Сада, настенной росписью Делакруа (она в первой капелле справа). Ну что тут сказать... Я, честно говоря, не очень люблю этого живописца - мне кажется, что живи он сейчас, его бы взяли сценографом для боевиков с ван Даммом и Сталлоне. Очень у него как-то всего много. Хотя, если его смотреть не в музее, а в тёмном соборе, то особо глаз не режет (и, надо прибавить, не шибко отличается от росписи соседних капелл, работы каких-то безвестных богомазов).
Около Сен-Сюльписа любили собираться сюрреалисты - видимо, это сооружение как-то примиряло их измученные абсентом и прочими интересными химикалиями души с окружающим миром. Среди них был и Жан Кокто, более известный широкой публике как любовник лучшего Фантомаса Вселенной - Жана Маре. Именно благодаря Кокто Сен-Сюльпис приобрёл свою нынешнюю общемировую, хотя и несколько сомнительную, славу. К сожалению, я не могу проиллюстрировать дальнейшее повествование фотографиями - было, как и многие на это сетуют, очень темно. Вообще, более-менее качественных любительских фотографий интерьеров Сен-Сюльписа по этой причине практически нет.
Летом 1956-го Кокто поехал отдохнуть и развеяться в Верхнюю Савойю. С ним был не слишком удачливый художник и бывший петэновский журналист Пьер Плантар (куда смотрел Жан Маре, уж и не знаю - видимо, снимался в очередной мужественной роли). Городок, где они жили, соседствовал с горой, называемой местными жителями Сион. Полагаю, что нравы там были достаточно патриархальными, и чтобы не смущать здешнее общество, наши голубки частенько уединялись именно там. Абсент был к тому времени давным-давно запрещён, но, думаю, что без веществ всё же не обошлось. Во всяком случае, одного только вина явно было мало для того, чтобы два взрослых дяди (Кокто было тогда 67, а Плантару - 36) сочинили любопытный документ, состоящий из 22-х статей и озаглавленный "Статут Сионского Приората". Это был кодекс некого рыцарского ордена, в котором было причудливо намешаны и ковчег тринадцати розенкрейцеров, и Готфрид Бульонский, и белое одеяние, и мир во всём мире. Название "Sionis Prioratus" было выбрано (осознанно или бессознательно - ныне неизвестно), поскольку аббревиатура SP встречается на витражах Сен-Сюльписа (где она, впрочем, обозначает не что иное, как "Sulpitius Pious" - "Сульпиций Благочестивый"). Озорники даже зарегистрировали свою организацию в префектуре, где, впрочем, не поминали про розенкрейцеров, а расплывчато указали нечто вроде "релаксационный центр", который они вроде как собирались на этой самой горе построить. Кокто был поименован "Навигатором", а Плантар "Генеральным Секретарём". Приорат стал издавать журнал, который и вовсе был посвящён защите прав населения на дешёвое жильё. Осенью вся эта затея приелась, и Кокто до самой своей смерти в 1963-м о ней более не поминал.
Плантар же оказался более настойчив и сочинил целую историю о том, что у Христа и Марии Магдалины была дочь, которая бежала от преследований в Галлию, там вышла замуж и положила начало вышеупомянутой династии Меровингов. Согласно официальной истории, последним Меровингом был Хильдерик III Хильперикович, который в 751-м был низложен Пипином Коротким, отцом Карла Великого и основателем династии Каролингов, отправлен в монастырь и там вскоре скончался, после чего династия пресеклась. "Ничего подобного!" - заявил Плантар. Меровинги - наследники Христа и единственные законные правители Франции (да вообще-то и всего мира) просто скрывались. Но кому надо, тот знал... Для их защиты и был создан "Сионский Приорат", Навигаторами (то есть, понятнее сказать, рулевыми того корабля, что везёт этот драгоценный груз) которого были многие почтенные люди, среди коих Николя Фламель, Сандро Боттичелли, Леонардо да Винчи, Мишель Нострадамус, Исаак Ньютон, Виктор Гюго, Клод Дебюсси и, ясно дело, Жан Кокто. Теперь пора сказать правду. Под скромной личиной некого Плантара таился Хирен I, истинный Меровинг и внук Божий, который готов принять власть пока над Францией, а там посмотрим. Всё это было написано в документах, чудесным образом обнаруженных другом Плантара, Филиппом де Шеризе, в Национальной Библиотеке (судя по многочисленным нелепым ошибкам в самых простых латинских словах, он же их сам и написал и, скорее всего, сам и положил, подменив настоящие манускрипты с теми же названиями). На безобидные чудачества двух престарелых наркоманов-сюрреалистов никто и не обратил бы внимания, если бы король Хирен, публикуя свои очередные изыскания, не включил в список позднейших Навигаторов, имена которых он наобум брал из газетных некрологов, Роже-Патриса Пеля. К несчастью всей Меровингской династии, Пеля был другом президента Миттерана (о чём в некрологе, попавшемся Плантару, сказано не было), который поручил начать расследование, что за рыцарский орден, направленный, как ни крути, на ниспровержение конституционного строя, возглавлял усопший. В процессе расследования выяснилось, что никаким Навигатором покойный не был, и не был даже благородным рыцарем, а был обыкновенным жуликом, проворачивавшим свои делишки благодаря близости к власти. Это стоило поста занявшему без отдачи у Пеля миллион франков Пьеру Береговуа, единственному в истории французскому премьеру-украинцу, который вскоре и вовсе застрелился (причём, как и министр внутренних дел Украины Кравченко, двумя пулями в висок! - видимо, у украинцев так принято). Ну а в доме у Плантара был произведён обыск, в ходе которого не было обнаружено ровным счётом ничего, связанного с Пеля, но зато масса поддельных старинных рукописей, на одной из которых ещё и чернила не успели толком высохнуть. Родственники покойного финансиста подали в суд, Плантар тут же заболел (такие потрясения для 74-летнего короля!), уехал в какую-то глушь, затаился, а спустя 6 лет, в 2000-м, вроде как и вовсе умер. Так династия Меровингов пресеклась ещё раз.
Об этом всём были написаны какие-то статьи и даже целая книга, "Святая кровь и Святой Грааль", которые, впрочем, не получили широкого общественного резонанса. Всё изменилось с выходом бестселлера Дэна Брауна "Код да Винчи". Петербуржцы-то знают, что на самом деле эту книгу написал (вернее, рассказал под хорошую закуску, а добры люди подливали да на диктофон записывали) старший научный сотрудник Эрмитажа Михаил Аникин. Он даже в суд подавал, но сильно подпортил свою карму заявлением, что и Гарри Поттера придумал тоже он, и начинал даже намекать, что именно он написал вообще всю попсовую фантастику последнего времени, включая "Ночной дозор" и "Программу модернизации 'Россия-2020'", но тут его начальник Михаил Борисович Пиотровский (который, по утверждениям Аникина, и есть настоящий Гарри Поттер - просто ушлые иностранцы не сумели правильно записать фамилию) иносказательно, но решительно приказал ему заткнуться. Но и помимо Аникина кое-что Браун надёргал из других книг, в том числе и из "Святой крови". Я, признаюсь честно, брауновского шедевра не осилил, поэтому не знаю, что именно он написал про Сен-Сюльпис. Но, как говорят уважаемые люди, ещё пару лет назад перед входом висело грозное объявление, что, дескать, Святой Грааль здесь разыскивать запрещается, линию Розы простукивать запрещается, с дурацкими вопросами обращаться к служителям культа запрещается. Сейчас, видимо, ажиотаж утих...
Пресловутую линию Розы мы видели. Это весьма непрезентабельная латунная полоска в полу. Обозначает она меридиан, но вовсе не нулевой и Начало Всех Начал, как уверял король Хирен. Действительно, много лет за начало отсчёта принимался не гринвичский, а парижский меридиан (и даже когда был принят гринвичский, французы упорно этого не признавали с десяток лет). Но парижский меридиан проходит примерно на полверсты восточнее, через Люксембургский сад и Обсерваторию. А здешняя линия нужна для правильного определения дня солнцестояния, а соответственно и всяких религиозных праздников, и в прежние времена весьма широко применялась в различных соборах, а вот под воздействием каких снадобий Плантар назвал её линией Розы - эту тайну он унёс с собой в могилу.
Для этих же астрономических целей служит и гномон, про который Плантар с Брауном уверяли, что это древнеегипетский обелиск, сохранившийся с тех времён, когда на месте Сен-Сюльписа стоял храм Изиды. Конечно же, этому хочется верить больше, чем скучным россказням о том, что обелиск этот вытесала контора "Жак Маршан и сыновья", о чём свидетельствуют даже какие-то линялые накладные и счета-фактуры.
Ну а на что ещё стоит глянуть в Сен-Сюльписе - это на чаши-кропильницы, сделанные из огромных раковин и презентованные Венецианской республикой, и на Богородицу, стоящую на шаре (видимо, земном). Но, повторяю ещё раз, там очень темно. Ну а мы вышли на свет Божий и отправились к давшему название всему кварталу собору Святого Германа.
Плантар же оказался более настойчив и сочинил целую историю о том, что у Христа и Марии Магдалины была дочь, которая бежала от преследований в Галлию, там вышла замуж и положила начало вышеупомянутой династии Меровингов. Согласно официальной истории, последним Меровингом был Хильдерик III Хильперикович, который в 751-м был низложен Пипином Коротким, отцом Карла Великого и основателем династии Каролингов, отправлен в монастырь и там вскоре скончался, после чего династия пресеклась. "Ничего подобного!" - заявил Плантар. Меровинги - наследники Христа и единственные законные правители Франции (да вообще-то и всего мира) просто скрывались. Но кому надо, тот знал... Для их защиты и был создан "Сионский Приорат", Навигаторами (то есть, понятнее сказать, рулевыми того корабля, что везёт этот драгоценный груз) которого были многие почтенные люди, среди коих Николя Фламель, Сандро Боттичелли, Леонардо да Винчи, Мишель Нострадамус, Исаак Ньютон, Виктор Гюго, Клод Дебюсси и, ясно дело, Жан Кокто. Теперь пора сказать правду. Под скромной личиной некого Плантара таился Хирен I, истинный Меровинг и внук Божий, который готов принять власть пока над Францией, а там посмотрим. Всё это было написано в документах, чудесным образом обнаруженных другом Плантара, Филиппом де Шеризе, в Национальной Библиотеке (судя по многочисленным нелепым ошибкам в самых простых латинских словах, он же их сам и написал и, скорее всего, сам и положил, подменив настоящие манускрипты с теми же названиями). На безобидные чудачества двух престарелых наркоманов-сюрреалистов никто и не обратил бы внимания, если бы король Хирен, публикуя свои очередные изыскания, не включил в список позднейших Навигаторов, имена которых он наобум брал из газетных некрологов, Роже-Патриса Пеля. К несчастью всей Меровингской династии, Пеля был другом президента Миттерана (о чём в некрологе, попавшемся Плантару, сказано не было), который поручил начать расследование, что за рыцарский орден, направленный, как ни крути, на ниспровержение конституционного строя, возглавлял усопший. В процессе расследования выяснилось, что никаким Навигатором покойный не был, и не был даже благородным рыцарем, а был обыкновенным жуликом, проворачивавшим свои делишки благодаря близости к власти. Это стоило поста занявшему без отдачи у Пеля миллион франков Пьеру Береговуа, единственному в истории французскому премьеру-украинцу, который вскоре и вовсе застрелился (причём, как и министр внутренних дел Украины Кравченко, двумя пулями в висок! - видимо, у украинцев так принято). Ну а в доме у Плантара был произведён обыск, в ходе которого не было обнаружено ровным счётом ничего, связанного с Пеля, но зато масса поддельных старинных рукописей, на одной из которых ещё и чернила не успели толком высохнуть. Родственники покойного финансиста подали в суд, Плантар тут же заболел (такие потрясения для 74-летнего короля!), уехал в какую-то глушь, затаился, а спустя 6 лет, в 2000-м, вроде как и вовсе умер. Так династия Меровингов пресеклась ещё раз.
Об этом всём были написаны какие-то статьи и даже целая книга, "Святая кровь и Святой Грааль", которые, впрочем, не получили широкого общественного резонанса. Всё изменилось с выходом бестселлера Дэна Брауна "Код да Винчи". Петербуржцы-то знают, что на самом деле эту книгу написал (вернее, рассказал под хорошую закуску, а добры люди подливали да на диктофон записывали) старший научный сотрудник Эрмитажа Михаил Аникин. Он даже в суд подавал, но сильно подпортил свою карму заявлением, что и Гарри Поттера придумал тоже он, и начинал даже намекать, что именно он написал вообще всю попсовую фантастику последнего времени, включая "Ночной дозор" и "Программу модернизации 'Россия-2020'", но тут его начальник Михаил Борисович Пиотровский (который, по утверждениям Аникина, и есть настоящий Гарри Поттер - просто ушлые иностранцы не сумели правильно записать фамилию) иносказательно, но решительно приказал ему заткнуться. Но и помимо Аникина кое-что Браун надёргал из других книг, в том числе и из "Святой крови". Я, признаюсь честно, брауновского шедевра не осилил, поэтому не знаю, что именно он написал про Сен-Сюльпис. Но, как говорят уважаемые люди, ещё пару лет назад перед входом висело грозное объявление, что, дескать, Святой Грааль здесь разыскивать запрещается, линию Розы простукивать запрещается, с дурацкими вопросами обращаться к служителям культа запрещается. Сейчас, видимо, ажиотаж утих...
Пресловутую линию Розы мы видели. Это весьма непрезентабельная латунная полоска в полу. Обозначает она меридиан, но вовсе не нулевой и Начало Всех Начал, как уверял король Хирен. Действительно, много лет за начало отсчёта принимался не гринвичский, а парижский меридиан (и даже когда был принят гринвичский, французы упорно этого не признавали с десяток лет). Но парижский меридиан проходит примерно на полверсты восточнее, через Люксембургский сад и Обсерваторию. А здешняя линия нужна для правильного определения дня солнцестояния, а соответственно и всяких религиозных праздников, и в прежние времена весьма широко применялась в различных соборах, а вот под воздействием каких снадобий Плантар назвал её линией Розы - эту тайну он унёс с собой в могилу.
Для этих же астрономических целей служит и гномон, про который Плантар с Брауном уверяли, что это древнеегипетский обелиск, сохранившийся с тех времён, когда на месте Сен-Сюльписа стоял храм Изиды. Конечно же, этому хочется верить больше, чем скучным россказням о том, что обелиск этот вытесала контора "Жак Маршан и сыновья", о чём свидетельствуют даже какие-то линялые накладные и счета-фактуры.
Ну а на что ещё стоит глянуть в Сен-Сюльписе - это на чаши-кропильницы, сделанные из огромных раковин и презентованные Венецианской республикой, и на Богородицу, стоящую на шаре (видимо, земном). Но, повторяю ещё раз, там очень темно. Ну а мы вышли на свет Божий и отправились к давшему название всему кварталу собору Святого Германа.
Комментариев нет:
Отправить комментарий