7-й округ

Если ко мне на работу ехать на автобусе, то это конечная - дальше только тёмный лес. А вот предыдущая остановка называется "Дом инвалидов", и мы с коллегами, бывало, погожими весенними денёчками обсуждали там совместные научные результаты на ступеньках морга, благо и магазин был рядом, и усопшие инвалиды не путались под ногами. Эх, безвозвратные дни молодости...

Но, как я уже говорил, парижский Дом инвалидов существенно отличается от своих российских собратьев, хотя у морга мне тут бывать не доводилось, поэтому точно судить не могу. Да и вообще туда, где ныне живут инвалиды (их сейчас порядка сотни, хотя в былые годы помещалось до 4000), посторонних не пускают. Впрочем, инвалидов поужали, а основную площадь этого огромного комплекса занимают теперь музеи. Они, как оказалось, тоже бесплатны 14 июля, но это мы узнали только на следующей неделе.

Людовик XIV решил строить дом призрения для увечных и состарившихся солдат по совету своего военного министра маркиза де Лувуа. Его фамилия (Louvois) фонетически соответствует фразе "волк смотрит" (loup voit), поэтому озорники-скульпторы, как говорят, среди изображений героев и доспехов засунули волка. Но чтобы его увидеть, надо точно знать, куда смотреть - где-то на северном фасаде, а он ни много ни мало 196 метров в длину... Так что мы волка не нашли, может быть, кому-то повезёт больше (см. примечание, оно внизу). 

Фасад этот, как и всё остальное, спроектировал архитектор Либераль Брюан, которому лучше всего удавались больницы (госпиталь Сальпетриер, в котором люди в белых халатах окончательно уморили несчастную Леди Ди - его работа). Зодчий разбирался в зданиях гораздо лучше, чем в людях - его помощником был всё тот же проныра Ардуэн-Мансар, который в итоге ловко подсидел своего начальника. Именно поэтому автором самой знаменитой постройки Дома инвалидов - его собора - является именно Ардуэн-Мансар (вернее, как обычно, его великий двоюродный дедушка Франсуа Мансар, задумывавший фамильную усыпальницу Бурбонов, но не воплотивший свои замыслы в жизнь, потому что у тогдашнего Бурбона, Людовика XIII, денег на это не хватило - надо заметить, что на одно только последнее подновление купола в 1989-м ушло 12 кг золота). Весь комплекс строился с марта 1671-го по февраль 1677-го (первые пенсионеры заселились уже в октябре 1674-го), а вот с собором пришлось подождать - он прошёл королевскую госприёмку 28 августа 1706-го. Где и как в эти 30 с гаком лет отправляли доблестные воины свои большие и малые культовые надобности, история не сообщает. 

Высота собора составляет 107 метров, то есть на 5 с половиной выше Исаакиевского, с которым он поразительно схож по контурам купола. В общем-то, это неудивительно, поскольку проектировал Исаакий француз Монферран, несомненно знакомый с творчеством Ардуэна-Мансара (кстати сказать, начальником Монферрана был Августин Бетанкур, дальний родственник богатея-кагуляра).

Долгие годы узнаваемый купол собора Инвалидов был своего рода символом Парижа - если художнику надо было одной деталью обозначить, в каком городе происходит действие его картины, то вот она, эта деталь. Ныне эту функцию исправно выполняет Эйфелева башня - ею торгуют даже здесь, хотя наплыва покупателей и не наблюдается. 

Как мы обнаружили, свои ветераны-инвалиды есть не только среди людей, но и среди автомобилей...

Пройдя по бульвару Инвалидов, мы свернули на улицу Варенн, название которой напоминает каждому культурному человеку о том пограничном городке, где был опознан и задержан пытавшийся бежать из страны гражданин Капет (известный также как Людовик XVI). Напоминание это ложное, поскольку, во-первых, как и в случае военного министра и бдительного волка, произносятся эти слова одинаково, а пишутся слегка по-разному, а во-вторых, название это существовало ещё до рождения вышеуказанного гражданина. Иногда эта же улица называлась улицей Гаренн. Значения этих названий не более понятны современному французу, чем современному русскому "Сивцев Вражек".

Эта часть 7-го округа Парижа под завязку набита министерствами, ведомствами и прочими казёнными учреждениями, и, в общем-то, не слишком страдает от наплыва туристов. Иногда (особенно в выходной) можно пройти несколько кварталов, не встретив ни единого человека. Но это не означает, что смотреть тут абсолютно не на что. Улица Варенн, например, практически вся застроена особняками начала XVIII века - в Петербурге таких зданий раз-два и обчёлся, да и Париж, после того, как в нём порезвился Османн, не особо может ими похвастаться.

В самом начале улице Варенн (вернее, в самом конце - нумерация обычно идёт по течению Сены), находится особняк Бирон, около которого все столбы и даже водосточные трубы обклеены вот такими разноцветными бумажками.

Если не знать, что это, то нипочём не догадаться...

Это наклейки, которые выдаются каждому человеку, имеющему право на бесплатное посещение находящегося здесь музея Родена!

А вот такие кадры любили показывать в постапокалиптических фильмах 70-х годов. Нейтронная бомба оставляет невредимыми здания и механизмы, а уничтожает только живую силу противника. 

На улице Варенн, 57 находится особняк Матиньон (или Матиньонский дворец, как его частенько зовут по-русски) - резиденция премьер-министра. В своё время Людовик XVIII выменял на него Елисейский дворец, где теперь обитает президент. А Матиньон переходил из рук в руки, пока не оказался продан Австро-Венгрии, которая разместила в нём своё посольство. Во время Первой мировой войны особняк был национализирован как имущество вражеского государства. В общем, выгодный обмен получился у французского правительства, ничего не скажешь - обменяли особняк на тот же особняк плюс дворец! Фотографировать Матиньон мы поопасились, хотя полагаю, что никто бы нас за это не застрелил и даже плёнку бы не засветил. Но вот дверь в особняк Гуффье, где теперь располагаются вспомогательные премьерские хозслужбы - почти ничем не хуже.

Ну а раз здесь аж полвека существует мясной магазин, то надо полагать, что и люди какие-то живут, а не одни министры.

Хотя в соседнем доме на крыше и выросли деревья, но впечатления заброшенного он не производит.

Вообще-то во многих старинных особняках  7-го округа живут богатые и знатные люди, но их имена не мелькают в скандальной газетной хронике, а физиономии не красуются на разворотах глянцевых журналов, это не выскочки, сделавшие себе состояния на сомнительных сделках, не Шюллеры и уж, оборони Господь, не Бетанкуры. Денежки здесь передаются от отца к сыну, и не торопясь увеличиваются. Французы называют этих людей "vieux argent", "старое серебро" - не купеческое броское золото, подверженное конъюнктурным биржевым скачкам, а благородный изысканный металл аристократов, сохраняющий свою цену независимо от стоимости барреля нефти и индекса Доу-Джонса. Но, видимо, и у этих людей, бывают свои взлёты и падения. Вот и этому виконту особняк уже не по карману, а привычка жить в 7-м округе осталась.

Ну а мы не стали залёживаться и покинули 7-й округ, наконец-то после многочисленных препонов ступив на землю гораздо более оживлённого Сен-Жермена.

 

Примечание:

Вешалка, добрый человек из Ниццы, написала мне следующее:

Мы нашли. Вот он, волк:

Как найти его (а то путеводители все врут): выйдя из церкви посмотреть направо, на восточный, стало быть, фасад Почетного двора. Волк держит не то третий не то четвертый медальон (такая круглая штука, слуховое окно, наверное) от фронтона (такое треугольное сооружение). Личность волка и его дислокация были подтверждены уважаемой сотрудницей Музея армии, которая проводила семейное занятие про музейных зверей.

От себя замечу, что речь, насколько я понял, идёт о западном фасаде. В общем, который при выходе из церкви справа, а при входе с эспланады Инвалидов - слева.